(1864-1917 гг.) - государственный деятель. Из обер-полицейских детей. Во время учёбы в московской 5-й гимназии увлёкся народовольческими идеями и вступил в кружок революционной молодёжи. В 1882 г. был исключён из гимназии "за неблагонадёжность". После этого продолжить своё образование он так и не смог. Занимался самообразованием, изучал труды Дж.С. Милля, Ф. Ницше, Н.К. Михайловского, "теорию реализма" Д.И. Писарева. Вскоре разочаровался в революционном движении, стал считать революционеров "вредной категорией людей" и дал себе клятву бороться с ними "всеми силами". Под угрозой высылки начальник московского охранного отделения Н.С. Бердяев склонил его к сотрудничеству, и С.В. Зубатов согласился стать тайным сотрудником полиции. В 1889 г. легально стал работать в департаменте полиции. В 1896 г. стал начальником московского охранного отделения. В 1896-1903 гг. разработал систему политического сыска: ввёл систематическую регистрацию, фотографирование арестованных, в 1896 г. по его инициативе был создан "особый отряд наблюдательных агентов" ("филёров") во главе с Е.П. Медниковым, имевший полномочия в Москве, Петербурге, Харькове, Одессе. В 1899 г. внедрил Е.Ф. Азефа в Северный союз социалистов-революционеров. В 1901 г. выступил с идеей создания легальных рабочих организаций под надзором полиции. Идея С.В. Зубатова была одобрена московским генерал-губернатором великим князем Сергеем Александровичем. В 1901-02 гг. под контролем С.В. Зубатова были созданы "Общество взаимного вспомоществования рабочих в механическом производстве", "Совет рабочих механического производства Москвы" и др. Вскоре товарищества рабочих, рабочие клубы, чайные стали создаваться и в других городах. В них рабочие обсуждали свои проблемы, формулировали требования к фабрикантам, для них организовывались лекции о борьбе западноевропейского пролетариата за свои экономические права. Создание С.В. Зубатовым рабочих организаций неполитического характера под контролем полиции позже будут названы "полицейским социализмом", "зубатовщиной". Деятельность С.В. Зубатова вызвала недовольство фабрикантов и жандармов "старой школы", тем не менее, он стал широко известен в чиновничьих кругах. В 1902 г. он был назначен чиновником особых поручений 6-го класса Министерства внутренних дел, в конце 1902 г. - заведующим Особым отделением Департамента полиции. Но против политики С.В Зубатова в рабочем вопросе был министр внутренних дел В.К. Плеве. После волны рабочих стачек на юге России и в Закавказье в 1902-1903 гг. С.В. Зубатов был обвинён в попустительстве стачечному движению и в 1903 г. отправлен в отставку. 2 марта 1917 г., узнав об отречении Николая II от престола, застрелился.
Случайные ссылки:
Коффердам (англ. cafferdam, голл. koffe...
Остоз деформирующий (ostosis deformans;...
Прапрабабка - То же, что: прапрабабушка...
С. В. Зубатов (1863-1917) – яркая и очень интересная фигура в русской системе административно-государственного управления. Весьма примечателен его проект «полицейского социализма».
Сергей Васильевич Зубатов родился в Москве в 1863 г. Учась в шестом классе гимназии, он оказался вовлеченным в работу кружка радикальной молодежи. Из гимназии пришлось уйти. Юноши и девушки собирались на квартире Зубатова, а после его женитьбы на А.Н. Михиной, в помещении ее библиотеки, известной на всю Москву. Знавшие Зубатова в тот период его жизни, отзывались о нем, как о человеке умном, интеллигентном, энергичном, бескорыстном и обаятельном.
Увлечение Зубатова радикальными идеями совпало с периодом наивысшего подъема деятельности "Народной воли" и, последовавшим за ним, мрачным временем дегаевщины, временем "кровосмешения" революционеров с полицейскими, когда члены партии гибли от доносов предателей, когда джин провокации, выпущенный Судейкиным, поселился всюду, и люди потеряли доверие к близким и друзьям. Руководитель одного из народовольческих кружков М. Р. Гоц, впоследствии один из основателей партии социалистов-революционеров, вспоминал: "Это было вообще ужасное время. "Народная воля", истекшая кровью, несомненно шла быстрыми шагами к своему окончательному разложению, но это еще не вошло в сознание действующих революционеров. Им казалось, что все дело только в новой концентрации сил при старых организационных принципах и тактических приемах. Однако сил становилось все меньше и меньше, а наряду с громадными провалами 84 года страшную разрушительную работу совершила получившая начало от "Дегаевщины" деморализация в революционных рядах. ...Помнится, мне передавали в 85 году, что Зубатова вызвал к себе начальник Московской охранки Н.С. Бердяев, который предложил ему или поступить в шпионы, или быть высланным из Москвы. Зубатов рассказывал, что с негодованием отверг предложение, но на самом-то деле вернее всего тогда же начал свою доблестную службу".
Вызов Зубатова в Охранку состоялся 13 июня 1886 г., и он дал согласие на сотрудничество без колебаний. Период от визита в Охранку до разоблачения, время своей провокаторской деятельности, Зубатов называл "контр-конспиративным". Уж очень не хотелось ему произносить такие слова по отношению к себе, как "агент", "шпион", а точнее - "провокатор". Библиотека Михиной, вокруг которой группировалась радикальная молодежь, превратилась в гнездо провокации. Зубатов агитировал вновь приходивших вступать в революционные кружки, с помощью Московского охранного отделения обеспечивал подпольные типографии оборудованием и шрифтами, писал прокламации, пытался проникнуть в разбросанные по России народовольческие кружки, собирал о членах партии нужные сведения и передавал их в Охранку.
24 октября 1886 г. стараниями Зубатова за решеткой оказались члены кружка Гоца М. И. Фондамипский, умерший в Иркутске в 1896 г., и О. Г. Рубинок, сошедший с ума от идбионий и вскоре умерший. Гоцу повезло больше, он умер в 1906 г. на операционном столе берлинской больницы.
5 февраля 1887 г. полиция арестовала шестнадцатилетнего Леонида Меныцикова, впоследствии крупного чиновника Департамента полиции, перешедшего на сторону революционеров. В 1911 г., находясь в эмиграции, он опубликовал открытое письмо министру внутренних дел Столыпину, где, вспоминая свой арест, писал: "С самого начала моего сидения в тюрьме в мою душу закралось подозрение, что я сделался жертвою доноса. Моя догадка нашла себе подтверждение. Очень скоро выяснилось, что я и многие другие были арестованы вследствие предательства одного молодого человека. Имя этого господина Вам должно быть известно; министерство, во главе которого Вы числитесь, платит ему ныне 5000 рублей ежегодной ренты. Это был С. В. Зубатов". 2 мая 1887 г. Московская полиция арестовала около двухсот молодых людей. Эта грандиозная облава производилась не без помощи Зубатова. Двести искалеченных жизней и тысячи жертв впереди. Так началась карьера Зубатова - восходящей звезды полицейского небосклона Российской империи. В 1887 г. его разоблачили народовольцы, и он перешел на легальное положение чиновника Московского охранного отделения.
Благодаря незаурядным способностям и бескорыстной преданности любимому делу, Зубатов быстро занял должность помощника начальника Охранки, а с 1896 г.- начальника. Недоучившийся гимназист оказался много умнее и образованнее своих коллег. Несмотря на повседневную занятость, он много читал специальной, общеобразовательной и революционной литературы, выходившей в Россия и вне ее. Он нашел себя в политическом сыске. Охранка оказалась его стихией.
Жандармский полковник П. П. Заварзин, коллега и последователь Зубатова, писал о нем: "Зубатов был одним из немногих правительственных агентов, который знал революционное движение и технику розыска. В то время политический розыск в империи был поставлен настолько слабо, что многие чины не были знакомы с самыми элементарными приемами той работы, которую они вели, не говоря уже об отсутствии умения разбираться в программах партий и политических доктринах. Зубатов первый поставил розыск в империи по образцу западноевропейскому, введя систематическую регистрацию, фотографирование, конспирирование внутренней агентуры и т. п.". Зубатов превосходно знал революционное движение заката народничества, в тонкостях революционного движения более позднего периода он разбирался хуже. Что касается политического сыска, то в нем его следует признать мэтром.
После разгрома народничества и появления социал-демократов Зубатов понял, что назрело изменение методов борьбы с революционным движением. Он читал теоретические работы, включая Маркса, изучал практику революционной борьбы, анализировал: "Рабочий класс - коллектив такой мощности, каким в качестве боевого средства революционеры не располагали ни во времена декабристов, ни в период хождения в народ, ни в моменты массовых студенческих выступлений. Чисто количественная его величина усугублялась в своем значении тем обстоятельством, что в его руках обреталась вся техника страны, а он, все более объединяемый самим процессом производства, опирался внизу на крестьянство, к сынам которого принадлежал; вверху же, нуждаясь в требуемых знаниях по специальности, необходимо соприкасался с интеллигентным слоем населения. Будучи разъярен социалистической пропагандой и революционной агитацией в направлении уничтожения существующего государственного и общественного строя, коллектив этот неминуемо мог оказаться серьезнейшей угрозой для существующего порядка вещей".
Зубатов, как ему казалось, нашел блистательное решение, позволяющее отвлечь рабочий класс от желания уничтожить существующий государственный строй. Его замысел отличался завидной простотой: он предложил вытеснить революционеров из рабочей среды и подменить их правительственными агентами, а борьбу политическую борьбой экономической. Зубатов полагал, что для достижения поставленной цели достаточно на средства Департамента полиции создать сеть легальных рабочих организаций, напоминавших западноевропейские профсоюзы и назначить в них своих лидеров - людей, преданных монархическому строю. Зубатов надеялся внешне похожими способами достигнуть противоположных результатов. В апреле 1898 г. он изложил свои мысли в записке на имя оберполицмейстера Москвы Д. Ф. Трепова, тут же доложившего ее содержание генерал-губернатору великому князю Сергею Александровичу. Получив одобрение и поддержку московских властей, Зубатов приступил к действиям.
Кроме названных лиц, Зубатову почти никто не сочувствовал, но покровительство в. к. Сергея Александровича и Трепова позволило ему реализовать свои замыслы в Москве, Минске, Одессе и позже в Петербурге. Первые результаты показались заманчивыми, и Зубатова в октябре 1902 г. назначили начальником Особого отдела Департамента полиции - главой политического сыска империи. Следом за ним в столичных полицейских учреждениях оказались его бывшие подчиненные по Московскому охранному отделению Л. П. Меньшиков, Е. П. Медников, А. И. Спиридович и другие. За время работы в Департаменте полиции Зубатову удалось провести крупные преобразования в политическом сыске. Он ввел новые методы слежки и регистрации, покрыл Россию густой сетью Охранных отделений, во главе которых встали молодые жандармские офицеры. "С появлением этих лиц,- вспоминал один из бывших чиновников Департамента полиции,- все взгляды на революционное движение и, в особенности, на приемы борьбы - совершенно изменились: был провозглашен лозунг, что все агентурное дело сводится к купле и продаже, и что цель оправдывает все средства, хотя бы и не вполне чистоплотные; создалась система исключительных награждений за открытие сенсационных дел, как, например, тайных типографий, складов бомб и т. д., что неизбежно натолкнуло розыскные органы на искусственное оборудование блестящих дел, с помощью которых возможно будет сделать головокружительную карьеру".
Система исключительных награждений существовала и до Зубатова. Высшая администрация почему-то не понимала, что она тем самым содействовала не раскрытию преступлений, а созданию видимости кипучей деятельности, развитию и расширению полицейской провокации. Система исключительных награждений в правоохранительных органах существовала в 1930-1980 гг., когда требовалось наладить небывалый по масштабам процесс истребления людей, и действовала она более эффективно, чем при Зубатове.
Переход в столицу явился концом полицейской карьеры Зубатова. Неожиданно его отстранили от должности и 20 августа 1903 г. выслали в Москву, оттуда во Владимир под гласный надзор полиции с запрещением въезда в столицы.
Причин падения Зубатова можно назвать несколько. Он был умнее и строптивее, чем разрешалось Департаментом полиции, разозлил многих крупных чиновников непривычными преобразованиями, в том числе и министра внутренних дел В. К. Плеве. Плеве верил, что к революционному пролетариату начала XX в. можно применить методы борьбы, оказавшиеся эффективными в 1880-х годах в отношении кучки самоотверженных народовольцев, и поэтому постепенно превращался в идейного противника Зубатова. Зубатовские методы работы были для него чрезмерно тонки. Зубатов понимал, что рано или поздно Плеве захочет от него отделаться, и решил попробовать опередить события. Он искал покровительства у министра финансов С. Ю. Витте, врага Плеве, пытался склонить его на свою сторону. Плеве донесли об интриге, затеянной Зу-батовым. Расплата последовала молниеносно и в исключительно грубой форме.
После убийства Плеве опального Зубатова вызвали осенью 1904 г. в Петербург для объяснений, его реабилитировали, дали пенсию, сняли гласный надзор, но на службу не пригласили. Уже ко времени увольнения Зубатова из Департамента полиции его идеи на практике потерпели поражение. Он недооценил мудрость народа. Когда дело касалось его кровных интересов, он точно формулировал свои требования и не шел за лжеповодырями - полицейскими агентами. Рабочие в своих целях использовали организации, созданные и финансируемые правительством. Тогда экономическая борьба против конкретного хозяина-эксплуататора, заложенная в основу зубатовских организаций, перерастала в политическую борьбу против монархического правления, а лжеповодыри или исчезали, или переходили на сторону боровшегося народа. Злейшие враги зубатовских организаций - капиталисты, привыкшие видеть в рабочем бессловесный придаток производственного процесса, не желали вступить в сговор с Департаментом полиции и более других содействовали краху зубатовщины.
В 1905 г., пока Витте оставался у власти, а страсти вокруг зубатовских новаций несколько улеглись, ему предлагали вернуться на службу в Министерство внутренних дел, но после оскорбительного изгнания, он не пожелал вновь надевать мундир надворного советника. Зубатов затворнически жил во Владимире, много читал, анализировал результаты внедрения своих изобретений, но взглядов не переменил. Переехав в Москву, он некоторое время сотрудничал в крайне реакционной газете "Гражданин". Ее редактировал и издавал кн. В. П. Мещерский, составлявший с Витте и Зубатовым триумвират, противостоявший Плеве. Зубатов делал и другие попытки заняться литературным трудом, но безуспешно. Те, для кого он писал, считали его опусы скучными и заумными. Сегодняшний читатель прочел бы их с интересом и пользой. В стойкости и последовательности идее монархического управления в совокупности с "полицейским социализмом" ему не откажешь.
Подтверждение сказанному можно найти в переписке Зубатова с историком революционного движения, редактором журнала "Былое" В. Л. Бурцевым. Так, в письме от 21 марта 1908 г. из Владимира он сообщал своему корреспонденту в Париж: "Я - монархист самобытный, на свой салтык и потому глубоко верующий. Ныне идея чистой монархии переживает глубокий кризис. Понятно, эта драма отзывается на всем моем существе; я переживаю ее с внутренней дрожью. Я защищал горячо эту идею на практике. Я готов иссохнуть по ней, сгнить вместе с нею...". Из писем Зубатова можно понять, почему он позволил легко себя завербовать в Охранку. Его связь с радикалами началась в период революционного подъема. В годы реакции он ожесточился против тех, с кем посещал революционные кружки, он понял, что борьба с правительством не для него. В отличие от других перебежчиков, Зубатов не искал богатства и чинов.
В первых числах марта 1917 г., узнав об отречении Николая II от престола, Зубатов застрелился. Он начал полицейскую карьеру в качестве провокатора и разработал свой, необычный тип провокации.
Зубатов Сергей Васильевич
Зуба́тов Сергей Васильевич (1864, Москва 1917, там же), государственный деятель. Учился в 5-й московской гимназии , с 1880 участвовал в религиозно-философских дебатах, содержал библиотеку самообразования; член ученического народовольческого кружка, из-за чего в 1882 вынужден был оставить учёбу. В 1883 женился на дочери армейского офицера А.Н. Михиной, вместе с которой превратил библиотеку тестя в своеобразный революционный клуб. В конце 1883 арестован, освобождён под залог. В 1884 канцелярский служащий в Московской дворянской опеке. В 1885 начальник Московского охранного отделения, жандармский ротмистр Н.С. Бердяев под угрозой высылки склонил Зубатова к сотрудничеству. В 1886 перемещён полицией на должность телеграфиста 3-го разряда Московской центральной телеграфной станции, затем работал на станциях «Славянский базар» и «Окружной суд»; в качестве вольнослушателя посещал занятия в Московском университете. 13 июня 1886 Бердяев завербовал Зубатова как платного агента внутреннего наблюдения. Весной 1886 Зубатов выдал четырёх революционеров, трое из которых впоследствии погибли в заключении. В 1889 Зубатов легализовался и был прикомандирован чиновником к Департаменту полиции. Не имея офицерского звания, стал помощником Бердяева, а с 1896 начальником московского Охранного отделения в чине коллежского секретаря. В 18961903 разработал систему политического сыска: ввёл систематическую регистрацию, фотографирование арестованных; по инициативе Зубатова в 1896 создан «Особый отряд наблюдательных агентов» («Летучий отряд филёров»), имевший полномочия для арестов в Москве, Одессе, Петербурге и Харькове. В 1901 Зубатов выступил с идеей создания легальных рабочих организаций под надзором полиции. Разработанные Зубатовым принципы их деятельности были изложены в докладной записке, подготовленной для него сотрудником газеты «Московские ведомости» Л.А. Тихомировым. Московский обер-полицмейстер Д.Ф. Трепов представил её генерал-губернатору Москвы великому князю Сергею Александровичу, который одобрил идеи Зубатова. Первыми шагами по осуществлению планов Зубатова стали воскресные «чтения» для рабочих в Историческом музее. Одновременно платные агенты Зубатова из рабочих и интеллигентов пресекали попытки революционной пропаганды и агитации на московских фабриках и заводах, вместе с фабричной инспекцией представляли интересы рабочих в трудовых конфликтах с предпринимателями. В 1901 1902 под контролем Зубатова в Москве были созданы «Общество взаимного вспомоществования рабочих в механическом производстве», «Совет рабочих механического производства Москвы», «Общество взаимной помощи текстильщиков» и др. общей численностью 1800 человек. Во главе движения Зубатов поставил завербованных им бывших членов социал-демократической организации Московский «Рабочий союз», разгромленной в 1896 московской «охранкой». Деятельность Зубатова среди рабочих вызвала протесты предпринимателей, что привело к конфликту между Министерством финансов и Министерством внутренних дел. На встрече с московскими предпринимателями в июле 1902 Зубатов выступил с предложением организовать на предприятиях рабочие комитеты для разрешения трудовых конфликтов, которое, однако, вызвало резкое сопротивление промышленников, недовольных вмешательством полиции в фабрично-заводскую жизнь; Зубатов был переведён в Петербург под непосредственный контроль министра внутренних дел В.К. Плеве. С августа 1903 снова в Москве; установил связи с бывшими сотрудниками и агентами, за что в октябре 1903 выслан во Владимир, а 17 ноября 1903 уволен со службы с запрещением участвовать в политической деятельности, жить в столицах и столичных губерниях. В декабре 1904, после гибели Плеве, полностью восстановлен в правах, получал пенсию. Революцию 190507 Зубатов расценил как крах «полицейского социализма». В 1917, узнав об отречении императора Николая II, покончил жизнь самоубийством.
Литература: Николаевский Б.И., История одного предателя, М., 1991; Щеголев П.Е., Охранники, агенты, палачи, М., 1992; Лурье Ф.М., Гапон и Зубатов, в его книге: Полицейские и провокаторы. Политический сыск в России. 16491917, СПб., 1992.
А.Н. Петров.
Москва. Энциклопедический справочник. - М.: Большая Российская Энциклопедия . 1992 .
Смотреть что такое "Зубатов Сергей Васильевич" в других словарях:
- (1864 1917) создатель системы политического сыска, инициатор политики полицейского социализма в России, называемой в литературе зубатовщиной. Начальник Московского охранного отделения (с 1896) и Особого отдела департамента полиции (1902 03). Под… … Большой Энциклопедический словарь
Царский, жандармский полковник, инициатор политики «полицейского социализма» в России. С середины 1880 х гг. З. платный агент московской охранки, провокатор. В 1889 96 помощник, а в 1896 1902 начальник… …
- (1864 1917), создатель системы политического сыска, инициатор политики «полицейского социализма» в России, называемой в литературе «зубатовщиной». Начальник Московского охранного отделения (с 1896) и Особого отдела Департамента полиции (1902 03) … Энциклопедический словарь
Сергей Васильевич Зубатов (25 марта (7 апреля) 1864, Москва 2 (15) марта 1917, Москва) офицер русской полиции, известный русский деятель полицейского сыска и полицейский администратор, полковник Отдельного корпуса жандармов. Родился в семье… … Википедия
Васильевич (1864 1917) создатель системы политического сыска, инициатор политики «полицейского социализма» в России, называемой в литературе зубатовщиной. Начальник Московского охранного отделения (с 1896) и Особого отдела департамента полиции… … Политология. Словарь.
- (25 марта (7 апреля) 1864, Москва 2 (15) марта 1917, Москва) офицер русской полиции, известный русский деятель полицейского сыска и полицейский администратор, полковник Отдельного корпуса жандармов. Родился в семье обер офицера. Гимназистом… … Википедия
Зубатов, Сергей Васильевич Сергей Васильевич Зубатов Сергей Васильевич Зубатов (25 марта (7 апреля) 1864, Москва 2 (15) марта 1917, Москва) офицер полиции Российской империи, известный русский деятель пол … Википедия
Сергей Васильевич (1864 1917), начальник Московского охранного отделения (с 1896) и Особого отдела Департамента полиции (1902 03). Создатель системы политического сыска, инициатор т. н. полицейского социализма в России, направленного на создание… … Русская история
Сергей Васильевич , царский, жандармский полковник, инициатор политики «полицейского социализма» в России. С середины 1880 х гг. З. платный агент московской охранки, провокатор. В 1889 96 помощник, а в… … Большая советская энциклопедия
Сергей Васильевич Зубатов – одна из наиболее известных фигур в царских спецслужбах накануне революции, сотрудник, затем глава Особого отдела охранного отделения.
Обучаясь в гимназии, Зубатов увлёкся модными в то время идеями нигилизма. В 1882 году создал в гимназии кружок нигилистов, где стал лидером, часто спорил с учителями. Изучал работы таких авторов как Д. И. Писарев (тогда запрещенный), Н. Г. Чернышевский, В. В. Берви-Флеровский, Дж. Милль, Г. Спенсер, Ч. Дарвин, К. Маркс и др. В 1884 году был отчислен из 7 класса гимназии по настоянию отца, недовольного тем, что сын связался с неблагонадежными лицами.
После отчисления Зубатов работал канцелярским служащим и заведующим частной библиотекой А.Н. Михиной, на которой затем женился. В библиотеке Михиной можно было достать книги, изъятые из обращения, и потому она была популярна среди молодежи. Зубатов же выдавал всем желающим запрещённую литературу.
Зубатов общался с членами народовольческих кружков, в которых сам не состоял, но, несмотря на идейные расхождения, позволял народовольцам пользоваться своей библиотекой. Летом 1886 года он был вызван на допрос к начальнику Московского охранного отделения Н.С. Бердяеву. Тот сообщил Зубатову, что его библиотека использовалась членами революционных кружков в качестве конспиративной квартиры, и по этой причине он привлечён как один из подозреваемых.
Зубатов, по его словам, возмущенный тем, что «красные иезуиты» без его ведома превратили его библиотеку в «очаг конспирации», «дал себе клятву бороться впредь всеми силами с этой вредной категорией людей, отвечая на их конспирацию контр-конспирацией, зуб за зуб, вышибая клин клином». Поэтому он согласился на предложение ротмистра Бердяева стать секретным сотрудником охранного отделения, чтобы таким образом «раз навсегда снять сомнение в своей политической неблагонадёжности».
Осенью 1886 года Зубатов начал свою работу в качестве секретного сотрудника. Он составил письмо на имя известного народовольца Василия Морозова, в котором выражал желание поддержать народовольческую организацию и просил снабдить его рекомендательными письмами. Морозов, знавший Зубатова, поверил и характеризовал его товарищам как верного человека. В течение года, с 1886 по 1887 год, Зубатов разыгрывал роль революционера и добился больших успехов. Оказывая революционерам различные услуги, он освещал их деятельность в охранном отделении, благодаря чему полиции удалось раскрыть многих видных народовольцев, таких как В.Н. Морозов, В.А. Денисов, А.А. Ломакин, М.Р. Гоц, М.И. Фундаминский, М.Л. Соломонов, С.Я. Стечкин, В.Г. Богораз, З.В. Коган, К.М. Терешкович, Б.М. Терешкович, С.М. Ратин, И.И. Мейснер, М.А. Уфлянд и другие.
В 1887 году Зубатов был разоблачён и объявлен «провокатором», после чего пошел служить в полицию открыто. С 1 января 1889 года он был зачислен в штат Московского охранного отделения.
Много лет спустя Зубатов признавался в одном из писем: «Справедливость требует добавить, что в кратковременный период контрконспиративной деятельности (несколько месяцев) имело место два-три случая, очень тяжёлых для моего нравственного существа, но они произошли не по моей вине, а по неосмотрительности и из-за неумелой техники моих руководителей». Такое признание вряд ли нуждается в пояснениях…
В новой должности Зубатов активно принялся за работу. Встав во главе Особого отдела, он начал реформу всей системы политического сыска. По его инициативе во всех крупных городах империи были созданы охранные отделения, подчинённые непосредственно Департаменту полиции. Во главе вновь созданных отделений ставились офицеры зубатовской школы, обученные его методике политического сыска. Можно видеть, что Зубатов уделял внимание кадровой и организационной работе.
Мысля системно, Зубатов понимал, что одних репрессивных мер в борьбе с революционным движением явно недостаточно. Нужно было что-то менять… Союзников правительства для борьбы с идейной социал-демократией Зубатов увидел в лице рабочих, которые, как правило, отстаивали исключительно материальные интересы, не углубляясь в революционную идеологию. Но для того чтобы лишить революционных вождей влияния на рабочие массы, необходимо было, чтобы сама власть пошла навстречу экономическим требованиям рабочих.
В апреле 1898 года Зубатов составил докладную записку, где предлагал программу мер для улучшения положения рабочих. Записка была передана московскому обер-полицеймейстеру Д. Ф. Трепову. Он представил её в виде доклада московскому генерал-губернатору Сергею Александровичу. Поначалу зубатовская инициатива была принята с пониманием, и тот приступил к разъяснительной работе. Во время допросов он объяснял рабочим, что монархия не является их врагом и что рабочие могут добиться удовлетворения своих интересов при существуем строе.
Надо понимать, что идеологом С.В. Зубатов не был. Его концепция совмещения рабочего движения с монархической идеей носила чисто практический характер. Идеологом для зубатовцев стал монархист Лев Тихомиров, бывший революционер-народоволец. Но Зубатова вполне можно назвать одним из первых практиков социал-монархизма. С одной стороны, зубатовское движение следовало формуле «монархическая власть плюс социальная справедливость». С другой, предлагала новую модель политического представительства – по профессиональному (корпоративному) принципу, позднее теоретически развитую Солоневичем.
Как известно, в своей деятельности Зубатов добился определенных успехов. Ему удалось создать крупные рабочие организации, противостоящие социал-демократам с одной стороны и защищающие интересы рабочих перед фабрикантами с другой. Для чтения лекций рабочим он приглашал специалистов из интеллигенции, в числе которых был известный священник Гапон. Впрочем, найти интеллектуалов, согласных сотрудничать с зубатовским движением, было непросто – в либеральных интеллигентских кругах Зубатов и его последователи стяжали славу «провокаторов».
Но затем зубатовские организации закономерно вступили в конфликт с интересами фабрикантов, не собиравшимися облегчать положение рабочих. Их всецело поддерживало правительство, занимающееся строительством в России капитализма по западному образцу. Далее мелких уступок правящий слой не пошел, системе же требовались коренные изменения… Их предложили (и осуществили) уже другие – Ленин и его последователи.
Таким образом, зубатовское движение оказалось между двух огней: с одной стороны, с ним боролись прекрасно организованные и имеющие четкую программу действий социал-демократы, разоблачавшие «провокаторов» в своих газетах. С другой, зубатовцы стали врагами внедряемой в стране капиталистической системы и отдельных фабрикантов, стремящихся к наживе, и встречали все большее непонимание со стороны правительства.
Гром грянул в Одессе, летом 1903 года. Местный руководитель зубатовского союза, профессор философии Шаевич объявил о независимости своих рабочих организаций. К процессу сразу же подключились сторонники Ленина с революционными лозунгами. Началась забастовка, беспорядки, затем жестко подавленные полицией. Государю было доложено, что зачинщик возмущения – Зубатов.
К тому времени отношения неутомимого реформатора с министром внутренних дел В.К. Плеве, с которым и раньше возникали разногласия из-за его неприятия зубатовских новаций и однобокой репрессивной политики, испортились окончательно.
Видя крах своего дела, Зубатов не нашел ничего лучшего, как обратиться за помощью к своему недоброжелателю, министру финансов Витте, одной из знаковых фигур российского капитализма. Разумеется, нужды рабочих интересовали Витте в последнюю очередь. Вот что писал впоследствии жандармский генерал Спиридович, ученик Зубатова: «Идея Зубатова была верна… но проведение ее в жизнь было уродливо и неправильно. Оно явилось казенным, полицейско-кустарническим и шло, как говорится, не по принадлежности. Для профессионального русского рабочего движения не нашлось в нужный момент национального, свободного, общественного вождя. Не выделило такого реформатора из своих рядов и правительство. У Витте как министра финансов не оказалось ни глубокого знания и понимания рабочего вопроса, ни государственного чутья к нему, ни интереса».
Видимо, Зубатову действительно было некуда обратиться, если он пошел искать именно у Витте поддержки против Плеве. Как вспоминал затем Витте, Плеве узнал об этой беседе от князя Мещерского, которому Зубатов затем все рассказал. Не исключено, впрочем, что и сам Витте способствовал скорейшей отставке неудобного деятеля: «…мне сделалось известным, что Зубатов отправился к князю Мещерскому и то же самое говорил князю Мещерскому, причем сказал, что был у меня, говорил все это и просил моего вмешательства, чтобы я уговорил Плеве перестать вести его мракобесную политику, и что я от этого отказался. Тогда князь Мещерский поехал к Плеве и все ему рассказал, причем сказал, что Зубатов был у меня»2.
В годы Первой русской революции Зубатов пытался заняться публицистикой и разместил несколько статей с изложением своих монархических взглядов в газете В. П. Мещерского «Гражданин». Но личность Зубатова вызывала неприятие как правых, так и левых партий.
Как уже было сказано выше, проект зубатовского рабочего движения был чисто технологическим ходом. Таким образом он пытался вырвать у социал-демократов мощнейший революционный инструмент – коллектив рабочих. При этом противников капитализма Зубатов не был, о чем писал позднее в своей статье о «зубатовщине»: «Наименование её „полицейским социализмом“ лишено всякого смысла. С социализмом она боролась, защищая принципы частной собственности в экономической жизни страны, и экономической её программой был прогрессирующий капитализм, осуществляющийся в формах всё более культурных и демократических (почему-то кажущихся нашим российским капиталистам „антикапиталистическими“). Полицейские меры, как чисто внешние, опять-таки её не занимали, ибо она искала такой почвы для решения вопроса, где бы всё умиротворялось само собой, без внешнего принуждения».
Вряд ли он до конца понимал суть капитализма. Его главной задачей было охранять власть, а власть признавала капитализм. Признавал и Зубатов. Права власти для него были священны. Там, где они начинались, оканчивались границы самодеятельности права власти - «всё должно направляться к власти и через власть». Служение – это было делом всей жизни (и даже превыше жизни), это было серьезно.
Второй и, пожалуй, главный аспект деятельности Зубатова – собственно, политический розыск. Здесь нужно сказать о структуре российских спецслужб того времени: охранное отделение, в просторечии, «охранка» – название структурных органов департамента полиции Министерства внутренних дел Российской империи, занимавшихся политическим сыском. Сам департамент – преобразованное Третье Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. В состав охранки входил ряд делопроизводств. В частности, 3-е «секретное» делопроизводство отвечало за политический розыск, надзор за политическими партиями и движениями и борьбу с ними.
Московское охранное отделение, где служил Зубатов, подчинялось Особому Отделу Департамента полиции. Начальник МОО Зубатов регулярно отчитывался перед главой Особого Отдела Л.А. Ратаевым, а обер-полицмейстер Москвы Д.Ф. Трепов отправлял аналитические записки Зубатова на имя директора Департамента полиции С.Э. Зволянского. Московская охранка была, пожалуй, главным действующее подразделение департамента полиции. В 1902 г Зубатов сменил Ратаева на его должности.
Сергей Васильевич, принявшийся за дело со всей своей энергией, столкнулся с распадом системы – запутанной иерархией межведомственных отношений, взаимодублированием ведомств, постоянно возникавшими на этой почве конфликтами, хроническим безденежьем, неорганизованностью. Сам Зубатов характеризовал все это как «удивительные беспорядки, царящие в земле российской»… Препятствия в работе создавал ряд факторов: недоверие к агентам со стороны рабочих обществ и противоречия последних с фабричными инспекторами, целенаправленное создание помех политическому сыску в тюрьмах, нейтралитет руководителей Департамента полиции в многолетнем конфликте между Главным Жандармским Управлением и охранными отделениями.
Зубатов выразительно описал «удивительные беспорядки», ставшие рабочими буднями политического сыска: «…мы за всех сработать не можем: мы агентурим, мы выслеживаем, мы арестуем, мы допрашиваем, мы тюремствуем, мы родным слезы вытираем, мы подштанники принимаем, мы на вокзал отправляем, мы официальную переписку ведем. Словом, за всех и за вся. Как отстранимся, так скандал. За всеми учреждениями как нянька ходи, да своих дел не забывай… Ах если б можно было только своим делом заниматься! А им приходится заниматься между делом… Словом, все посторонние лица и учреждения существуют только для того, чтобы портить нами сделанное» [Там же: 193]. Страдало дело, росла угроза самому существованию государства. Зубатов же ничего не мог предпринять.
Кроме того, начальник московской охранки был недоволен постоянным вмешательством Трепова, с которым находился в личном конфликте: “Должностные полномочия Зубатова явно не соответствовали размаху его планов, а любые начинания и мероприятий он был обязан согласовывать с далеко не всегда сговорчивым Д.Ф. Треповым: “Трепов властно распоряжается, но мало соображает, мы соображаем, но не можем распоряжаться. А сговориться – не в привычках Трепова”» [Там же: 183].
Конфликт Трепова и Зубатова не исчерпывался личными амбициями обоих – правоохранители не нашли общего языка в плане организации работы. Прямолинейность недалекого Трепова вела к многочисленным провалам в розыскной работе, которую скрупулезно вел Зубатов, годами воспитывая ценнейшие кадры секретных агентов: «Повальные аресты и обыски, производившиеся по распоряжениям Д.Ф. Трепова, сильно компрометировали Зубатова перед собственной агентурой, завербованной из числа революционеров. Усилия Д.Ф. Трепова, целиком и полностью повторяющие опыт борьбы с крамолой прошлых лет, подрывали новаторские действия начальника московского охранного отделения. Когда в феврале 1901г Д.Ф. Трепов в очередной раз провалил все его планы, Зубатов написал: “Я во всем виню Д. Ф-ча: он опозорил Москву, скомпрометировал Великого Князя, явив дурной пример не бывалого в Москве, который будут стремиться повторить искусственно (и не только в Москве)”. Состоявшиеся массовые аресты в очередной раз провалили работу Московского охранного отделения: “Мы крупицами арестовывали, а тут одним махом сведена вся работа на нет. Больно, досадно, обидно и готов укусить собственный локоть, да поздно, не достанешь уж его”, - досадовал Зубатов» [Там же: 183].
Агентуру трудно воспитать, но легко в один миг утратить. А от наличия хорошей агентуры зависел успех всего дела. Вообще, сама служба в качестве секретного сотрудника и, особенно, ее последствия не были завидными. В случае разоблачения от таких людей отворачивались друзья и коллеги и даже близкие, они не могли устроиться на работу, а пенсию им бывшее начальство часто не платило либо платило мизерные суммы. В ГАРФ, где хранятся резолюции межведомственных совещаний, агентурные записки полицейских служащих, перлюстрированные письма арестованных революционеров, в частности, сохранилось немало просьб бывших «шпионов» о денежной помощи. Следует отметить, что многие из них изначально шли на эту службу, чтобы содержать многочисленные семейства.
Политическая полиция глубоко проникла в университетскую среду, бывшую рассадником революционных настроений. Разумеется, подозрительность и ненависть студентов и преподавателей к предполагаемым агентам только росла. То же наблюдалось и в рабочей среде. Охранка также активно работала в тюрьмах, которые стали местом по передаче опыта нелегальной деятельности. Арестанты свободно обменивались письмами, революционеры со стажем читали лекции начинающим.
При этом нарушения тюремного режима, бывшие в порядке вещей, соседствовали с неоправданно жестокими мерами, применявшимися к некоторым арестантам, вроде помещения последних в тюремную больницу и выдачи им там халатов, зараженных сифилисом или туберкулезом. А правоохранительные ведомства продолжали бороться друг с другом: «В первые годы XX в. Московские тюрьмы постепенно стали плацдармом нешуточной ведомственной борьбы между охранными отделениями и губернскими жандармскими управлениями. Чины обоих учреждений обвиняли другу друга в формальной работе, приводящей к многочисленным нарушениям дисциплины в тюрьме» [Там же: 192].
…В письмах секретных сотрудников и студентов, связанных с революционными кружками, фигурирует немецкий город Шарлоттенбург. Там проживала последние годы своей жизни Зинаида Жученко-Гернгросс, бывшая одним из лучших зубатовских агентов. Ее жизненный путь теряется в 1917 году, до которого она, арестованная с началом Первой мировой войны немецкими властями по обвинению в шпионаже, находилась в тюрьме. Дальнейшая ее судьба неизвестна. Видимо, понадобилась определенным политическим силам как носитель информации – обычная история агента спецслужб, добившегося успехов в своем непростом деле. Зубатов оценил ее достижения, добившись для нее в свое время хорошей пенсии. Он вообще трепетно относился к своей агентуре. Оценили и враги – по-своему.
Еще один секретный сотрудник из числа зубатовских любимцев – Анна Серебрякова. Ее судьба прекрасно демонстрирует, как «оценивало» труд агентов охранки общество. Арестована после революции, в 1924 году. Муж, получивший документальные свидетельства ее «провокаторской деятельности», развелся с ней. Сын отказался от матери, а дочь на почве пережитого помешалась. Серебрякова была приговорена к семи годам лишения свободы. Умерла в тюрьме.
А сколько еще безызвестных помощников Сергей Васильевича Зубатова сгинуло бесследно и бесславно? Но стоит упомянуть еще о двух ярких фигурах зубатовской школы – Евно Азефе и священнике Георгии Гапоне. Первый – темная личность, как говорил о нем сам Зубатов, «натура афористическая», многого достиг и в охранке, и в организации социалистов-революционеров, не будучи преданным ни первой, ни второй. Такова ночная природа спецслужб – им часто приходится иметь дело с натурами темными и нечистыми, потому что и сами спецслужбы охраняют государство по ту сторону дня.
Печально известный Георгий Гапон – одаренная, восторженная натура, харизматический лидер. Ценный сотрудник Зубатова быстро сделался самостоятельной фигурой. Честолюбивую и не слишком дальновидную личность неосторожно подпустили к политической власти, которая в неопытных руках сродни яду или взрывчатке. С одной стороны – стихия народных масс, с другой – карательная машина больного, но все же государства. И между ними – харизматичный проповедник, возомнивший себя пророком. Взрыв получился немалой силы – с массами и государством играть не стоит.
Сам же Сергей Васильевич до того сросся всем своим существом с земным делом, заменившим ему душу, и, видимо, веру, что отказался от вечности, застрелившись холодным мартовским днем, узнав об отречении царя. Услышав новость, Зубатов понял только, что это – провал. Окончательный и бесповоротный, подведший черту под его личным провалом, последовавшим еще в 1903 году.
Незадолго до гибели он смотрел в окно и задал свой последний вопрос: «Какая нынче будет весна?»
Материалы по этой темеОдин из талантливейших руководителей царской охранки Сергей Зубатов ушел из жизни на 53-м году жизни. Что заставило этого человека исключительных способностей, занимавшего самые высокие посты в Российском полицейском управлении, так внезапно оборвать свою жизнь. По мнению исследователей, первопричиной самоубийства стало столкновение Зубатова с твердолобыми царскими генералами, которых не устраивала кропотливая работа и всякого рода уступки рабочим — они предпочитали нагайки. Политика Зубатова не принесла желаемых результатов. В итоге он был отправлен в отставку.
Разве мог такой деятельный и инициативный человек вести размеренную и тихую жизнь в Замоскворечье, оставаясь в стороне, когда страна была буквально охвачена пламенем революции Убежденный сторонник, а вернее, инициатор политики «полицейского социализма», на протяжении всей своей профессиональной деятельности он искал пути мирного урегулирования конфликтных ситуаций политического характера. Он до конца надеялся, что монархическое правительство в лице Николая II сможет спасти Россию от страшной катастрофы, удержать на краю пропасти, избавить страну от ненужного кровопролития. Как истинный патриот своего отечества, он понимал, какие последствия может вызвать отречение императора от престола. Его жизнь, подчиненная интересам родины, в таком случае теряла всякий смысл.
Родился Сергей Васильевич Зубатов в семье обер-офицера, что и определило его дальнейшую судьбу. В юном возрасте он участвовал в различных нелегальных народовольческих кружках. Отец Сергея, дабы вырвать его из-под вредного влияния, добился того, чтобы мальчика исключили из 6-го класса. Видимо, эти меры были своевременны, поскольку позже Сергей Зубатов поступил на службу в тайную политическую полицию. До этого он успел поработать и в библиотеке, и на телеграфе, но работа в тайной полиции была действительно его призванием. С 1886 года он секретный сотрудник Московского охранного отделения; затем, через пять лет, стал чиновником по поручениям того же отделения; с 1894 года Зубатов был помощником начальника, а через два года — начальником.
Зубатов на свой страх и риск создал целую сеть легальных рабочих организаций, чем и стал знаменит. Но его идеи не встретили одобрения ни среди революционеров, ни среди промышленников и дворянства, ни у императорского двора. Тем не менее, рабочие организации существовали по всей стране, а главные центры находились в Москве, Петербурге, Киеве, Харькове, Екатеринославле, Николаеве, Перми, Минске, Одессе и других городах Российской империи.
По инициативе Зубатова на многих предприятиях были созданы так называемые комитеты, которые занимались решением различных трудовых споров, проблем рабочих мирным путем, а не методом террора. Собственно, с этих комитетов и возникло в России профсоюзное движение. Гениальный сыщик надеялся, что организованное легальное экономическое движение рабочих будет полезным как им самим, так и государству. Он верил, что таким образом удастся избавить рабочих от губительного влияния революционеров.
В Москве на механическом производстве в 1901 году под контролем Зубатова была создана первая такая организация — Общество взаимного вспомоществования. Затем появились Совет рабочих механического производства г. Москвы, Общество взаимной помощи текстильщиков, Независимая еврейская партия и многие другие. В литературе левого толка эта деятельность начальника Московского охранного отделения называлась не иначе как «политика полицейского социализма» или проще — «зубатовщина». Но именно при Зубатове охранное отделение завоевало высокий общенациональный авторитет.
В 1902 году Сергей Васильевич был назначен заведующим Особым отделом Департамента полиции. 19 февраля 1902 года он сумел организовать многотысячную рабочую манифестацию в честь открытия памятника Александру II. Это явилось неким доказательством правильности действий Зубатова, показало, что его начинания нашли признание и со стороны властей, и со стороны либерально настроенных деятелей.
Увы, осенью 1903 года по личному распоряжению министра внутренних дел В.К. Плеве Зубатова отправили в отставку. Он был сослан во Владимир в чине надворного советника. Дело в том, что многие фабриканты были крайне недовольны «профсоюзной» деятельностью Сергея Васильевича и постарались организовать против него целую кампанию в верхах. Хотя официальная причина отставки талантливого руководителя охранки основывалась на том, что, дескать, его агенты участвовали в выступлениях рабочих. Среди прочего они принимали участие во всеобщей забастовке 1903 года. После устранения Зубатова с занимаемой должности почти все созданные им рабочие организации были закрыты. Правда, в 1904 году, после гибели Плеве, Зубатова «простили» и даже назначили пенсию за былые заслуги, но Сергей Васильевич так и не вернулся на службу.
Еще при жизни о нем слагались легенды, его меткие замечания и фразы становились всеобщим достоянием и передавались из уст в уста, иногда как анекдоты, а иногда… Например, однажды он обозвал эсеров «сентиментальным зверьем», что, естественно, не понравилось самим эсерам, но с тех пор многие именно так их и называли. Секретных сотрудников госбезопасности Зубатов называл кратко — «сексот». Он всегда оставался на высоте и при этом не терял чувства юмора. Отеческая забота Сергея Васильевича об агентах Московского охранного отделения стала легендарной.
Несколько рекомендаций от Зубатова по поводу бережного отношения к сотрудникам секретной службы «Вы, господа, должны смотреть на секретного сотрудника как на любимую женщину, с которой находитесь в нелегальной связи. Берегите ее как зеницу ока. Один неосторожный Ваш шаг, и Вы ее опозорите. Помните это, относитесь к этим людям так, как я Вам советую, и они поймут Вас, доверятся Вам и будут работать с Вами честно и самоотверженно. Штучников гоните прочь, это не работники, это продажные шкуры. С ними нельзя работать. Никогда и никому не называйте имени Вашего сотрудника, даже Вашему начальству. Сами забудьте его настоящую фамилию и помните только по псевдониму. Помните, что в работе сотрудника, как бы он ни был Вам полезен и как бы честно ни работал, всегда, рано или поздно, наступит момент психического перелома. Не прозевайте этого момента. Это момент, когда Вы должны расстаться с Вашим сотрудником. Он больше не может работать. Ему тяжело. Отпускайте его. Расставайтесь с ним. Выведите его осторожно из круга, устройте его на легальное место, исхлопочите ему пенсию, сделайте все, что в силах человеческих, чтобы отблагодарить его и распрощаться с ним по-хорошему. Помните, что, перестав работать, сделавшись мирным членом общества, он будет полезен и дальше для государства, хотя и не сотрудником; будет полезен уже в новом положении. Вы лишаетесь сотрудника, но Вы приобретаете в обществе друга для правительства, нужного человека для государства».
Историк Леонид Петренко считал Зубатова умнейшим и достойнейшим гражданином России «Разработанный им метод агентурной провокации в борьбе с преступным миром ныне широко используется правоохранительными органами всего мира. В силу своих служебных обязанностей, зная об упорной подготовке международными террористическими организациями революционного взрыва в Российском государстве, Зубатов предпринял гениальную попытку избежать жуткой катастрофы для народов России. К чему разрушать тысячелетнее государство, проливать потоки крови, если требуется лишь некоторое перераспределение национального богатства Организуется легальное, мирное рабочее движение, то, что ныне называют профсоюзами. В это же время, используя служебный и личный авторитет, опираясь на поддержку Столыпина, Зубатов склоняет работодателей «Пойти на уступки, чтобы не потерять все!» На дикий российский капитализм надевается первая уздечка».
Далее Петренко довольно драматично описывал историю падения гения сыска «Дело шло настолько успешно, что даже поджигателей фитилей российской бомбы бунта — большевистских агитаторов — рабочие сами изгоняли со своих собраний. И вот чудовищная провокация 9 января 1905 года — мирное шествие рабочих союзов с петицией на поклон к царю-батюшке. В далекой Женеве Ленин в это время пишет «Сердце сжимается страхом перед неизвестностью, окажемся ли мы в состоянии взять хотя бы через некоторое время движение в свои руки. Положение крайне серьезное». 8 января большевики выпускают в Петербурге листовку «Ко всем петербургским рабочим» с призывом к оружию «Свобода покупается кровью, свобода завоевывается с оружием в руках, в жестоких боях. Не просить царя, а сбросить его с престола и выгнать вместе с ним всю самодержавную шайку — только тогда загорится заря свободы». Чтобы призывать к крови и к не очень понятной свободе, нужна, как минимум, сама кровь. И кровь пролилась».
Многотысячные колонны рабочих заполнили Дворцовую площадь, и в этот момент раздались выстрелы. В толпу собравшихся на площади людей стреляли большевистские боевики, умело спрятавшиеся в ветвях росших поблизости деревьев. Жертвы были неисчислимы, первыми пали казаки и солдаты войскового оцепления. Началась паника, кто-то отдал приказ, и вот начался безумный расстрел и разгон ни в чем не повинных граждан. «И тут же чертиками из табакерки, — писал Петренко, — явились провокаторы-агитаторы с криками «Наших бьют! Грабь награбленное!». Так началась первая русская революция 1905 года».
Боевики партии социалистов-революционеров поймали, а затем казнили лидера первых русских профсоюзов — священника Георгия Гапона. Он был заклеймен позорным именем провокатора, и в советской политической мифологии легенда о «попе-провокаторе» занимает одно из «достойнейших» мест.
15 марта 1917 года во время обеда Зубатов получил известие о государственном перевороте, о свержении императора. Он вышел в соседнюю комнату и застрелился.
По мнению историка Петренко, Зубатов боялся мести своих противников. Возможно, именно этот страх, а также глубокое отчаяние — ведь все его благие начинания не привели к желаемым результатам — заставили Сергея Васильевича принять роковое решение. Тем не менее, замечательный опыт Зубатова не был забыт и по сей день профсоюзы широко используются во всем мире как средство спасения от социальных потрясений. Так что можно с полной уверенностью сказать, что его методы привели к процветанию отдельных государств.
